Один из мужчин жалеет, что у них нет с собой двух патронов, спрятанных в тайнике. Вступив за первым путником в холодную воду, второй поскользнулся на гладком валуне и чуть не упал. Он попробовал идти дальше, но снова пошатнулся. Первый путник шёл не оглядываясь. Второй окликнул его по имени, крикнул, что вывихнул ногу. Билл (первый путник) никак на это не прореагировал: он продолжал молча идти вперёд до тех пор, пока не выбрался на другой берег. Второй путник попробовал ещё раз привлечь к себе внимание товарища, но безрезультатно: Билл ни разу не обернулся и вскоре скрылся за горизонтом, образованным гребнем невысокого холма.
Оставшийся посреди реки человек посмотрел на часы. Было четыре, и солнце, опустившееся до горизонта, тускло светило сквозь туман. Путник точно не знал, что сейчас – конец июля или начало августа, так как в последние две недели сбился с календарного счёта.
Он взглянул на юг, где за холмами располагалось Большое Медвежье озеро и лежал страшный путь Полярного круга. Приток реки Коппермайн, в котором он сейчас стоял, тёк в сторону Северного Ледовитого океана. Со страхом в глазах мужчина попробовал ещё раз позвать Билла, после чего присел на корточки и уронил ружьё в воду. Всплеск заставил его опомниться.
Краткое содержание рассказа Дж. Лондона «Мексиканец» с экранизацией. Читается за 5 минут (оригинал — 45 мин).
Джек Лондон – узнаваемый южноамериканский писатель. Нашей публике он известен как создатель приключенческих романов и . Вы можете ознакомиться с кратким содержанием или прочитать отрывок онлайн, прежде чем скачать книгу. О сайте; Рекламодателям; Privacy Policy. Краткое содержание рассказа Дж. Лондона «На берегах Сакраменто». Читается за 2 минуты (оригинал — 20 мин). Нужно краткое содержание рассказа мексиканец для читательского дневника. Дмитрий Рузанов Ученик (115), закрыт 5 лет назад. Джек лондон мексиканец рассказ про мексиканца смотреть онлайн видео фильм джек лондон рассказы СЛУШАТЬ АУДИОКНИГИ ДЖЕК. Джек Лондон поистине великий писатель. А "Любовь к жизни" поистине великая книга. В Америке, откуда он родом, его уже не читают, там его помнят .
Мексиканец Лондон в кратком изложении: краткое и полное содержание, сочинения, аудиокниги. Читается примерно за 4 минуты. Спасибо тем кто делал=) У этого автора крутые рассказы! Кто хочет читать краткое содержание вот сайт: http. Цель героя рассказа — заработать доллары, купить винтовки, устроить восстание. Это ещё больше подтверждает что Джек Лондон был масоном. Краткое содержание романа Дж. Лондона «Морской волк» с экранизацией и фрагментом аудиокниги. Читается за 6 минут (оригинал — 10 ч).
Он поудобнее устроил на плечах тюк и, превозмогая боль, пошёл к берегу. Путник поднялся на холм. С гребня он увидел, что в неглубокой долине никого нет, и на него снова напал страх. Идя по следам Билла по болотистому мху, он двигался в сторону маленького озера Титчинничили – Страну Маленьких Палок. Впадающий в него ручей с чистой водой должен был вывести героя к водоразделу, от которого отходит другой ручей, текущий в сторону реки Диз. Рядом с ней под заваленным камнями перевёрнутым челноком находится тайник, в котором спрятаны патроны, рыболовные снасти и немного еды. Билл обязательно будет ждать его там.
Вместе они пойдут всё дальше и дальше на юг, в сторону Гудзонова залива, где растут высокие деревья и где сколько хочешь еды. Думая об этом, путник с трудом пробирался вперёд. Единственное, что не давало ему сдаться, - это мысль о том, что Билл его не покинул. Не евший два дня мужчина мысленно перебирал в уме запасы в своём тайнике и тщетно пытался насытиться водянистыми болотными ягодами. В девять часов он ушиб большой палец ноги и упал от слабости. Немного полежав, путник встал, развёл костёр, распаковал тюк, три раза (чтобы не ошибиться) пересчитал спички и, разделив их на три кучки, спрятал в три разных места. Около огня он просушил мокрую обувь, перевязал подвёрнутую лодыжку, выпил кипятка и уснул как убитый.
В шесть утра мужчина проснулся от голода. Он увидел рядом с собой большого оленя, но не смог убить его, так как ружьё было не заряжено. Увязав свой тюк по- дорожному, путник проверил спички и прикинул, не спрятать ли ему мешочек с золотом, весящим столько же, сколько и всё остальное снаряжение. Решив не отказываться от денег, он тронулся в путь. Подвёрнутая нога и голодный желудок с каждым часом болели всё сильнее и сильнее. Наткнувшись в небольшой ложбине на белых куропаток, путник попробовал сбить их камнем и ловить руками, но у него ничего не получилось.
Днём он дошёл до болта, где дичи было больше, но у него не хватило сил даже напугать лисицу, несущую в зубах куропатку. Вечером путник пытался насытиться луковицами камышей, искал в озёрах лягушек, копал землю, в надежде найти червей. Заметив одной из луж маленькую рыбку, он долго ловил её, весь вымок, потом решил вычерпать воду, но добыча за это время ускользнула по расщелине в другую лужу, которую нельзя было вычерпать и за сутки.
В отчаянии мужчина сел на землю и заплакал. Ночь он провёл голодным.
Утром выпал снег. Мужчина отправился в путь, и весь день его мысли были только о еде.
Ночью он спал без костра и кипятка под холодным дождём. На следующее утро его голова немного прояснились. Он вновь начал думать о Стране Маленьких Палок, обмотал стёртые до крови ноги остатками одного из одеял, но так и не решился расстаться с золотом. Следующий день путник провёл в полуобморочном состоянии. Боль в желудке притупилась, но он заставил себя поймать пескарей (двух – днём и трёх – вечером) и съесть их живьём.
В этот день он прошёл десять миль, на следующий – только пять. Местность постепенно начала меняться. Среди животных стало появляться всё больше волков. На следующее утро путник расстался с половиной золота, спрятав часть в выступе скалы.
День выдался туманный. Мужчина шёл, спотыкаясь и падая от голода. Свалившись в гнездо куропатки, он живьём съел только что вылупившихся птенцов. В погоне за их матерью он провёл весь день и не остановился, даже увидев следы Билла в болотистой низине. На следующий день путник окончательно распрощался с золотом, уже не пряча его, а просто высыпая на землю. Его стали преследовать навязчивые мысли насчёт заряженного ружья. Наткнувшись на большого бурового медведя, он попробовал убить его охотничьим ножом, но вовремя понял, насколько слаб.
Когда животное, решившее не связываться со странным двуногим существом, исчезло, мужчина продолжил путь. Теперь он стал бояться умереть не голодной, а насильственной смертью. К вечеру путник набрёл на только что обглоданные волками кости оленёнка и съел их, размалывая в кашу. Остатки костей он взял с собой.
Сколько времени мужчина двигался дальше, он не помнил. В один из дней он пришёл в себя, лёжа на плоском камне под ярким солнцем. Внизу путник увидел широкую реку, впадающую в море со стоящим на якоре кораблём. Рядом с собой он обнаружил больного волка. Выпив кипятка, герой из последних сил побрёл к кораблю. На следующий день мужчина наткнулся на следы человека, ползшего на четвереньках, а затем на обглоданные кости и знакомый мешочек с золотом.
Через несколько дней путник сам спустился на четвереньки. Он в кровь стёр колени. Больной волк с наслаждением лизал кровавый след. Когда до корабля оставалось всего четыре мили, мужчина стал впадать в забытье. Он копил силы для последней борьбы и несколько раз притворялся мёртвым прежде, чем смог убить волка и напитать желудок тёплой кровью животного.
Корчащегося как червяк человека подобрали учёные с китобойного судна «Бедфорд». Всю дорогу до Сан- Франциско мужчина ел, выпрашивал сухари у матросов и прятал их в своей койке.
По произведению: «Любовь к жизни»По писателю: Лондон Джек.
Джек Лондон. IНикто не знал его прошлого, а люди из Хунты и подавно. Он был их «маленькой загадкой», их «великим патриотом» и по- своему работал для грядущей мексиканской революции не менее рьяно, чем они. Признано это было не сразу, ибо в Хунте его не любили.
В день, когда он впервые появился в их людном помещении, все заподозрили в нем шпиона — одного из платных агентов Диаса. Ведь сколько товарищей было рассеяно по гражданским и военным тюрьмам Соединённых Штатов! Некоторые из них были закованы в кандалы, но и закованными их переправляли через границу, выстраивали у стены и расстреливали. На первый взгляд мальчик производил неблагоприятное впечатление. Это был действительно мальчик, лет восемнадцати, не больше, и не слишком рослый для своего возраста. Он объявил, что его зовут Фелипе Ривера и что он хочет работать для революции. Вот и все — ни слова больше, никаких дальнейших разъяснений.
На губах его не было улыбки, в глазах — привета. Рослый, стремительный Паулино Вэра внутренне содрогнулся. Этот мальчик показался ему замкнутым, мрачным. Что- то ядовитое, змеиное таилось в его чёрных глазах. В них горел холодный огонь, громадная, сосредоточенная злоба. Мальчик перевёл взор с революционеров на пишущую машинку, на которой деловито отстукивала маленькая миссис Сэтби. Его глаза на мгновение остановились на ней, она поймала этот взгляд и тоже почувствовала безымянное нечто, заставившее её прервать своё занятие.
Ей пришлось перечитать письмо, которое она напечатала, чтобы снова войти в ритм работы. Паулино Вэра вопросительно взглянул на Ареллано и Рамоса, которые, в свою очередь, вопросительно взглянули на него и затем друг на друга.
Их лица выражали нерешительность и сомнение. Этот худенький мальчик был Неизвестностью, и Неизвестностью, полной угрозы. Он был непостижимой загадкой для всех этих революционеров, чья свирепая ненависть к Диасу и его тирании была в конце концов только чувством честных патриотов. Здесь крылось нечто другое, что- они не знали. Но Вэра, самый импульсивный и решительный из всех, прервал молчание.— Отлично, — холодно произнёс он, — ты сказал, что хочешь работать для революции.
Пойдём, я покажу тебе, где ведро и тряпка. Видишь, пол у нас грязный. Ты начнешь с того, что хорошенько его вымоешь, и в других комнатах тоже. Плевательницы надо вычистить. Потом займёшься окнами.— Это для революции? Ривера с холодной подозрительностью посмотрел на них всех и стал снимать куртку.— Хорошо, — сказал он. И ничего больше. День за днем он являлся на работу — подметал, скрёб, чистил.
Он выгребал золу из печей, приносил уголь и растопку, разводил огонь раньше, чем самый усердный из них усаживался за свою конторку.— Можно мне переночевать здесь? Вот они и обнаружились — когти Диаса. Ночевать в помещении Хунты- значит найти доступ к её тайнам, к спискам имён, к адресам товарищей в Мексике. Просьбу отклонили, и Ривера никогда больше не возобновлял её. Где он спал, они не знали; не знали также, когда и где он ел.
Однажды Ареллано предложил ему несколько долларов. Ривера покачал головой в знак отказа. Когда Вэра вмешался и стал уговаривать его, он сказал: — Я работаю для революции.
Нужно много денег для того, чтобы в наше время поднять революцию, и Хунта постоянно находилась в стесненных обстоятельствах. Члены Хунты голодали, но не жалели сил для дела; самый долгий день был для них недостаточно долог, и все же временами казалось, что быть или не быть революции — вопрос нескольких долларов. Однажды, когда плата за помещение впервые не была внесена в течение двух месяцев и хозяин угрожал выселением, не кто иной, как Фелипе Ривера, поломойка в жалкой, дешёвой, изношенной одежде, положил шестьдесят золотых долларов на конторку Мэй Сэтби. Это стало повторяться и впредь. Триста писем, отпечатанных на машинке (воззвания о помощи, призывы к рабочим организациям, возражения на газетные статьи, неправильно освещающие события, протесты против судебного произвола и преследований революционеров в Соединенных Штатах), лежали неотосланные, в ожидании марок. Исчезли часы Вэры, старомодные золотые часы с репетиром, принадлежавшие ещё его отцу. Исчезло также и простенькое золотое колечко с руки Мэй Сэтби.
Положение было отчаянное. Рамос и Арел- лано безнадежно теребили свои длинные усы. Письма должны быть отправлены, а почта не дает марок в кредит. Тогда Ривера надел шляпу и вышел. Вернувшись, он положил на конторку Мэй Сэтби тысячу двухцентовых марок.— Уж не проклятое ли это золото Диаса? Они подняли брови и ничего не ответили. И Фелипе Ривера, мывший пол для революции, по мере надобности продолжал выкладывать золото и серебро на нужды Хунты.
И все же они не могли заставить себя полюбить его. Они не знали этого мальчика.
Повадки у него были совсем иные, чем у них. Он не пускался в откровенности. Отклонял все попытки вызвать его на разговор, и у них не хватало смелости расспрашивать его.— Возможно, великий и одинокий дух!
Он мертвец, и вместе с тем в нем чувствуешь какую- то страшную жизненную силу.— Ривера прошёл через ад, — сказал Паулино. Он никогда не разговаривал, никогда ни о чем не расспрашивал, не высказывал своих мнений. Он мог стоять не шевелясь — неодушевлённый предмет, если не считать глаз, горевших холодным огнём, — покуда споры о революции становились все громче и горячее. Его глаза вонзались в лица говорящих, как раскалённые сверла, они смущали их и тревожили.— Он не шпион, — заявил Вэра, обращаясь к Мэй Сэтби.
Лучший патриот из всех нас! Я чувствую это сердцем и головой. И все же я его совсем не знаю.— У него дурной характер, — сказала Мэй Сэтби.— Да, — ответил Вэра и вздрогнул. Эти глаза не могут любить, они угрожают; они злые, как у тигра.
Я знаю: измени я делу, он убьет меня. Он беспощаден, как сталь, жесток и холоден, как мороз. Он словно лунный свет в зимнюю ночь, когда человек замерзает на одинокой горной вершине. Я не боюсь Диаса со всеми его убийцами, но этого мальчика я боюсь.
Я правду говорю, боюсь. Он — дыхание смерти. И, однако, Вэра, а никто другой, убедил товарищей дать ответственное поручение Ривере. Связь между Лос- Анджелесом и Нижней Калифорнией была прервана. Трое товарищей сами вырыли себе могилы и на краю их были расстреляны. Двое других в Лос.
Анджелесе стали узниками Соединённых Штатов. Хуан Альварадо, командир федеральных войск, оказался негодяем.
Он сумел разрушить все их планы. Они потеряли связь как с давнишними революционерами в Нижней Калифорнии, так и с новичками. Молодой Ривера получил надлежащие инструкции и отбыл на юг. Когда он вернулся, связь была восстановлена, а Хуан Альварадо был мертв: его нашли в постели, с ножом, по рукоятку ушедшим в грудь.
Это превышало полномочия Риверы, но в Хунте имелись точные сведения о всех его передвижениях. Его ни о чем не стали расспрашивать.
Он ничего не рассказывал. Товарищи переглянулись между собой и все поняли.— Я говорил вам, — сказал Вэра. Он карающая десница. Дурной характер Риверы, заподозренный Мэй Сэтби и затем признанный всеми, подтверждался наглядными, чисто физическими доказательствами. Теперь Ривера нередко приходил с рассеченной губой, распухшим ухом, с синяком на скуле.
Ясно было, что он ввязывается в драки там — во внешнем мире, где он ест и спит, зарабатывает деньги и бродит по путям, им неведомым. Со временем Ривера научился набирать маленький революционный листок, который Хунта выпускала еженедельно. Случалось, однако, что он бывал не в состоянии набирать: то большие пальцы у него были повреждены и плохо двигались, то суставы были разбиты в кровь, то одна рука беспомощно болталась вдоль тела и лицо искажала мучительная боль.— Бродяга, — говорил Ареллано.— Завсегдатай злачных мест, — говорил Рамос,— Но откуда у него деньги? Он предан какой- то неистовой страсти. Между собой и этой страстью он не позволит стать даже богу.— Перед ним я кажусь себе ребёнком, — признался Рамос.— Я чувствую в нем первобытную силу. Это дикий волк, гремучая змея, приготовившаяся к нападению, ядовитая сколопендра!
Он ангел смерти, неусыпно бодрствующий в ночной тиши.— Я готова плакать, когда думаю о нем, — сказала Мэй Сэтби. Нас он терпит лишь потому, что мы — путь к осуществлению его желаний. Он одинок, слишком одинок. Случалось, что его не видели в течение недели. Однажды он отсутствовал месяц.
Это неизменно кончалось тем, что он возвращался и, не пускаясь ни в какие объяснения, клал золотые монеты на конторку Мэй Сэтби. Потом опять отдавал Хунте все своё время — дни, недели. И снова, через неопределённые промежутки, исчезал на весь день, заходя в помещение Хунты только рано утром и поздно вечером. Однажды Ареллано застал его в полночь за набором; пальцы у него были распухшие, рассечённая губа ещё кровоточила. IIРешительный час приближался.
Так или иначе, но революция зависела от Хунты, а Хунта находилась в крайне стеснённых обстоятельствах. Нужда в деньгах ощущалась острее, чем когда- либо, а добывать их стало ещё трудней. Патриоты отдали уже все свои гроши и больше дать не могли. Сезонные рабочие — беглые мексиканские пеоны — жертвовали Хунте половину своего скудного заработка.
Но нужно было куда больше. Многолетний тяжкий труд, подпольная подрывная работа готовы были принести плоды. Революция была на чаше весов. Ещё один толчок, последнее героическое усилие, и стрелка этих весов покажет победу. Хунта знала свою Мексику.
Однажды вспыхнув, революция уже сама о себе позаботится. Вся политическая машина Диаса рассыплется, как карточный домик.
Граница готова к восстанию. Некий янки с сотней товарищей из организации «Индустриальные рабочие мира» только и ждет приказа перейти её и начать битву за Нижнюю Калифорнию. Но он нуждается в оружии. В оружии нуждались все — социалисты, анархисты, недовольные члены профсоюзов, мексиканские изгнанники, пеоны, бежавшие от рабства, разгромленные горняки Кер д’Ален и Колорадо, вырвавшиеся из полицейских застенков и жаждавшие только одного — как можно яростнее сражаться, и, наконец, просто авантюристы, солдаты фортуны, бандиты — словом, все отщепенцы, все отбросы дьявольски сложного современного мира. И Хунта держала с ними связь. Винтовок и патронов, патронов и винтовок! Таможня, северные порты Мексики будут захвачены.